Прощаемся с бабушкой, идём на кухню, слышим грохот. Паршивая собачонка Люба взлетела на стол, сковырнула крышку со сковороды, мгновенно засосала горячий омлет и пулей влетела под кровать.
О, ужас! Больше нет мяса и осталось только три яйца!
Максим с воплями пещерного ребёнка полез вытаскивать негодяйку из-под кровати, Люба была примерно наказана и посажена на цепь у двери. Но наказание было в радость мазохистке Любе: она виляла хвостом, сыто улыбалась и нагло заглядывала мне в глаза своими счастливыми, искрящимися пуговками. Она до сих пор облизывается и потряхивает головой - обожгла язык, как я понимаю.
Я слепила омлет из оставшихся трёх яиц. Разложила по тарелкам.
И тут позвонила бабушка: спросить, что там у нас случилось и почему мы так заорали, бросив трубку. Объясняю, что и как, иду на кухню. Там сидит Максим и пытливо смотрит на меня. Перед ним - две пустые, тщательно вылизанные тарелки. "Я не смог удержаться..."
Дурной пример - это чума.
