Вот что я за легкомысленное такое существо? Можно подумать, что я питаюсь солнечной энергией и летаю между планетами. Наверное, так и есть.
Мы выпили немножко после работы за международный праздник солидарности трудящихся. Я же трудящаяся женщина? Ну, и все мы тут, на работе, трудимся… И вот выпили красного сухого молодого чилийского, а закусили французским сыром с плесенью. А ведь надо было бы пивом с чесночным хлебом, ну, или водкой с капустой… Эх, ренегаты… Ну, мы ж офисный планктон, что с нас, манерных, взять… Вон, «дорожное радио» слушаем, лохи ушастые, подвываем «на ладони лили-я-я-а…», вино из пластмассовых стаканчиков пьём, сыр зубочистками подхватываем, а зубочистки-то из пиццерии натасканы…Позо-о-р! А не стыдно…. Наоборот – хорошо так, тепло, вкусно, сытно… Где там кризис и свиной грипп – а нетути его-с…
Вот оно, счастье, нет его слаще…
Я ж опять влюбилась, и так мне от этого хорошо. Умом понимаю, что это глупо и унизительно, а на душе хорошо. И под кожей (прямо по всему телу!) бегают мелкие мурашки, и хочется глупо хихикать и принимать красивые позы, и опасно шутить. «Мне не к лицу и не по летам, пора, пора мне быть умней! Но узнаю по всем приметам болезнь любви в душе моей…» (Вот кто скажет, что Пушкин не гений? - Только дурачок.) Что за глупая привычка – строго раз в три года влюбляться? Лучше б я раз в три года машину меняла… так и меняю….что-то есть общее у новых машин и новых мужчин? Красивые, блестящие, мощные, послушные в руках… Машины лучше тем, что ими можно владеть. Заплатил деньги – и хоть об стену разбей. Но – заботишься, моешь, кормишь. Мой зверь… с мужчиной так не выходит. Т.е. новая машина вернее? Да-а…
Пьяненькая я сегодня, мысли текут и перемешиваются с чем угодно.
Какого мужчину я встретила! Идеального. Нет, у него нет недостатков – только простительные слабости. Надо же! Бывают и идеальные – а я такая придирчивая, но тут не нахожу ни одного пятна. Редкий случай, когда сначала я человека не выносила, боялась, даже старалась презирать – а потом он заслужил глубокое уважение и безусловную любовь. Т.е. я не знаю, что такое любовь, но тянет использовать это слово. Дурацкая эта моя склонность – боготворить мужчину, ничего путного их этого не выходит, зато я знаю, где моё место в мире. Всегда у чьих-то ног, болонка я драная… Зато я совсем не ревнивая. Нет, это, скорее, недостаток. Вот с первой любви у меня дурь такая. Вот – что это? Смотрю, как он с другой целуется и слежу, чтоб она старалась. А то ещё и учу её, какой он хороший и как его любить надо. Вечером постелю, а утром кофе сварю. Рассказываю, хороша ли она с моей точки зрения, какие претензии – и радуюсь, когда ему хорошо. Ну, с самой первой любви у меня так. Иногда бывает обидно, но недолго. Один раз так приревновала, что схватилась за вилку и наорала, но это прошло через час. Да и то после травки, иначе я б не завелась. Ну, а что она прикалывается? Я ж ей не мешала, я ж не конкурент. Я ж его люблю, а значит, хочу, чтоб ему было хорошо и он радовался. Когда он радуется, он, как ребёнок , глазки хитренькие, улыбка чистая…это я о котором? Да, о всех…
Он такой красивый! Дух захватывает. И такой тонкий, чувствительный, снисходительный, тактичный, добрый. Добрый – это когда он знает, что я глупая, слабая – но не упрекает за это. Не унижает, а ведь может. Т.е добрый мужчина - это который сознаёт свою силу и власть, но не применяет её для унижения женщины. Спасибо, дружок…
Вижу его, чувствую рядом – и плакать хочется. Он такой совершенный! Иногда и плачу – дура дурой. А он думает – что это с ней? – наверное, дома неприятности. Или мужчины всё это чувствуют и понимают? А 42-летняя влюбленная по-девичьи, полная и крашеная женщина в офисном костюме очень смешна и жалка? Чёрт его знает, а из себя не выпрыгнешь. Я и одной ногой в могиле буду влюбляться, думаю… Подойти бы к нему сзади, наклониться и вдохнуть запах от волос и шеи… Положить ладонь на ладонь, прижаться щекой… Почувствовать сердце, нервы, кожу… Войти в него с дыханием…
Мне мама рассказывала, что так любила папу по молодости, что не могла рядом с ним ночью спать, а смотрела на него, спящего, и плакала. Потом так нестерпимо хотела посмотреть ему в глаза, будила – а он думал, что ей хочется секса. И она очень обижалась, что она ж его любит, а он – секс… Грубо как-то…
Вот и я думаю, что нельзя потрогать и прижаться – подумает, что меня похоть одолела, а это не правда, и я этого не вынесу. Во мне только нежность, только ласка, только жалость… Не женщина, а облако в штанах… Маяковский – тоже прекрасный поэт. Кто ещё так отчаянно писал о любви, срывая с себя кожу? Что слова о любви выпрыгивают изо рта, «как выпрыгивает голая проститутка из окна горящего дома…» Такая отчаянная, безнадёжная страсть в этих строчках… И ведь внушить такую страсть может только стерва. Счастливые они – стервы… Я б тоже хотела… Но – кишка тонка.
«На заборе сидит заяц
в алюминиевых трусах…
А кому какое дело?
Может, заяц – космонавт…»
Пойду, ещё пива выпью…
