Я в «Одноклассники» не хожу, но страничка у меня там есть, на всякий случай. И вот позавчера дернуло меня посмотреть, не нашелся ли кто знакомый – а он нашелся. Нашелся мой первый парень, хоть далеко не первая любовь. Я замерла, уставившись в его фотографию. Мама… Вот не то, чтоб ужас ночи, но совершенный комический персонаж, не способный не то, чтоб влюблённость у меня вызвать, а даже не заметить я б его не смогла. Честно говоря, со стыдом признаться – на брачном сайте он вызывал бы у меня гадкое хихиканье и я б вульгарно тыкнула в него пальцем.
А двадцать лет назад я считала его молодым Микки Рурком, его лицо было упоительно в страсти, а тело казалось совершенным и нежным.
Мне стало страшно. Целый день я переживала какие-то неприятные мысли, а вчера показала его фотографии Дуне и маме. Я внимательно всматривалась в их реакцию, но они не сочли его слишком изменившимся: «Ну, мужик, как мужик, только стал похож на комического старого еврея.» - это сказала Дуня. Мама поправила: «Кем был, тем и остался, а он и всегда был, в принципе, такой же.»
Я онемела. Это что ж такое получается? Вот это вот 150 килограммовое, круглопузое, лысое, беззубое, ушастое, в махоньких очочках, с оттопыренными мизинчиками рук, уложенных калачиком вокруг брюшка? До такой степени любовь слепа? А что тогда с моим чувством собственного достоинства? Выходит, у меня его раньше не было ещё в большей степени, чем сегодня?
<lj-cut text="Безрадостные воспоминания о молодости»> Мне был 21 год. Как-то раз любимый одноклассник Алексеев пригласил меня в гости на ночной еврейский сейшн – так это тогда у него называлось. В программе предусматривались шутки блистающих интеллектом студентов и разврат. Меня Алексеев время от времени приглашал в гости: следить за порядком в отсутствие родителей, потому что я не пила, утром охотно прибирала квартиру, мыла посуду, при этом не ревновала к постоянно меняющимся алексеевским подружкам, потому что считала, что моя платоническая любовь выше собственнических чувств. На этой вечеринке оказалось несколько новых лиц, и один из них этот самый Сашка по кличке Беззубый. Он как раз находился в периоде замены передних зубов. Сашка этот до утра маялся, так и не решился спросить у меня телефончик, поэтому телефон у меня потребовала его подруга по фамилии Кронштейн (больше ничего о ней и не помню). Мы созвонились, он безостановочно глупо шутил, я на его глупость дивилась – и как-то незаметно вдруг влюбилась на третьем свидании. Роман наш протекал наиромантичнейше: мы часами сидели в темноте и в мягком кресле, обнявшись – но даже не целовались. От желания у меня постоянно кружилась голова, тошнило и заплетались ноги – но между нами ничего предосудительного не происходило, и не по моей вине. Потом на мой день рождения я не выдержала и поцеловала его. Что толку описывать первый страстный поцелуй – это огонь сквозь иней, все помнят по себе. Но главное было – печально-разочарованная мина Сашки, с которой он говорил: «Я думал, что если ты нецелованная девушка, то я буду долго учить тебя целоваться и это будет интересно – а оказывается, бабы в этом деле все от рождения мастера. Да, я неприятно разочарован.» И я не разлюбила его от этого, просто мне стало стыдно за свою несдержанность и я поклялась в дальнейшем быть скромнее. После первого поцелуя как-то скоро произошло и большее. Помню ощущение ожога вожделением, а потом как-то я забылась и пришла в себя оттого, что Сашка меня тряс за плечи и требовал: «Успокойся и запомни на всю жизнь, что когда мужчина занят делом, его нельзя отвлекать стонами и конвульсиями – ты мешаешь и может ничего не получиться. Лежи тихо и делай, что велят» и после быстро ушел. Мне было жутко стыдно. Я-то думала, что я порядочная девушка, а я шлюха от рождения! Я думала, что секс – это удовольствие, а оказывается, женщина не может себе этого позволить, не рассердив мужчину! Потом это случилось ещё раза три – и он сообщил мне, что всего лишь хотел узнать, как оно с девственницами, а с несовершеннолетними он опасается, поэтому друзья порекомендовали ему меня (вот Алексеев, зараза) – но он разочарован, потому что учить меня оказалось нечему, а влагалище девственниц на его вкус слишком жестко, да и жениться на мне ему родители не позволят всё равно, потому что даже не в том дело, что я русская – а что я бесприданница и дочь инженера, а его папа – важный номенклатурный работник. Я теперь понимаю, что он говорил это назло, чтоб я его сама бросила и не бегала со слезами сзади. Но я была настолько раздавлена, что какое-то время звонила ему со слезами. У меня от рождения нет никакого самоуважения и я была уверена, что он сказал правду и я вправду неполноценна, и физически, и социально. И много лет переживала, да и по сей день пожинаю плоды такого отсутствия у себя ума и достоинства. А посмотрев, как на самом деле Сашка ничтожен, посмотрев на его жену, на себя – у меня волосы дыбом встали по всему телу. Девочек надо учить не правилам гигиены в первую очередь – а самоуважению. Всегда найдутся легионы подлецов, которые будут внушать девочкам об их ничтожестве и пытаться вытирать о них ноги – главное, чтоб девочка никогда этому не поверила, а с улыбкой махнула рукой: «Какой олух!» Ни один мужчина ничего тебе не подарит – если ты сама это не возьмёшь. Если б я так смогла! А то я так до сих пор и считаю, что женщина может расслабиться в постели только наедине с собой.
