Он уже был далеко не тот: его родители были скинуты с постов перестройкой, институт он бросил давно, сколько-нибудь денежной работы найти не мог, друзья его разбежались по планете. Дома у Сашки я обнаружила только одного из его старых друзей: мужики соображали на кухне на двоих, закусывая водку сырокопченой колбасой батоном. Мы немножко посидели вдвоём, а к полночи друг заторопился домой – мы пошли его провожать, потому что друг был такой, хлипенький, музыкант-любитель. Подходим к проспекту, поднимаем руки ловить машину, и тут так вышло: едет такси, и метрах в ста слева голосуют два серьёзных мужика, такси начинает тормозить по льду и останавливается уже почти около нас, Сашка быстро подбегает, открывает дверцу, его дружок туда мгновенно вскакивает, и пока мужики подоспели – уже уезжает. Подбежавшие мужики даже не сразу смогли высказать своё недоумение нашей наглостью:
-А мы не поняли – эт чо было?
У меня сердце в пятки ушло, Сашка суетливо захихикал:
- Так мальчик у нас был, такой маленький мальчик, здоровья слабого, его срочно надо было домой отправить! А мы вас и не заметили даже! – и слегка согнулся в позе крайнего дружелюбия.
- Вот ты понял, что ты сделал? Ты в курсе, что так не поступают? Сейчас ты у нас будешь здоровья слабого! – и вплотную подошли к нам, явно намереваясь драться. - А ты вали отсюда! – это они мне.
Я женщина правильная, не влезаю в мужские разборки, может, ещё можно было разрулить проблему, как-то перетереть, договориться. Кто помнит, в 90-е не так просто было поймать ночью тачку. Я отступила на шаг и как можно спокойнее просила простить нас за допущенную бестактность. Но тут произошло то, что изумило и меня, и мужиков: стодвадцатикилограммовый, двухметровый Сашка лёг на снег (зима была), свернулся калачиком, прикрыл голову руками и закричал:
- А лежачего не бьют!
Мужики в растерянности переглянулись, посмотрели на меня и спросили:
- Это что у тебя тут такое?
Я пожала плечами. Мужики помялись, пару раз брезгливо пнули лежачего ногами, а лежачий при этом звонко повизгивал. Я тогда говорю им очень тихо, потому что знаю, что вопить нельзя, чтоб не заводить:
- Ребята, вы уж больше не надо, а то ведь у него сегодня день рождения, нам сейчас домой возвращаться, а там свекровь ждёт и меня точно убьёт за недогляд.
Мужики были раздосадованы несостоявшейся дракой, да и меня пожалели – плюнули на скулящего Сашку по одному разу и отошли, бросив мне:
- Такая классная баба, а с таким говном живёшь…
Мужики ушли в сторону автостоянки, только после этого Сашка встал, отряхнулся, и мы пошли домой. Шли молча, надо отметить. Я прекрасно понимаю: Сашка поступил умно, что не стал драться. Да и я правильно охладила злых мужиков – но нам обоим было гадко на душе и стыдно. Дома мы осмотрели бока – один синяк на спине всё же остался. Молча мы легли спать и конечно, ни о каком сексе и речи не шло (как обычно, мне не повезло).
Утром за завтраком любимый произнес речь:
- Я вот думал ночью и понял, что мы всё-таки родные люди. В молодости у нас не вышло, сейчас не до того, а к сорока годам, глядишь – и поженимся.
Но только ни я о нем больше не вспоминала, ни он мне больше не звонил. У меня вся любовь, все счастливые воспоминания, всё тепло – как-то растворились, исчезли. Даже память исказилась, потому что я теперь ни дат, ни событий наших общих чётко не помню. А ведь у нас были какие-то общие друзья, мы ездили на экскурсии в Москву, на дачи родственников - но ни имён и лиц друзей, ни дат поездок, ничего такого личного я уже не помню.
